Сколько может списать война

Сразу после начала суда над Будановым по стране развернулась широкая кампания в защиту отца-командира, героя чеченской войны и доблестного русского офицера. Сборы подписей в поддержку полковника начали различные комитеты солдатских матерей. На имя президента Путина обрушились горы писем и телеграмм с требованием прекратить «позорное судилище». Офицерское собрание Волгоградского гарнизона заявило, что в лице Юрия Буданова судят всю российскую армию за исполнение воинского долга в Чечне. Перед зданием Кировского суда выстраивались пикеты с хоругвями, иконами и свастикой РНЕ. Казалось, вот-вот - и Буданова причислят к лику святых.
При этом никто из протестантов не желал вникать в материалы уголовного дела. Все грехи Буданову отпускались уже за то, что он доблестно воевал против чеченцев и умело проводил военные операции. Автор этих строк и сам склонен был поддержать патриотический подъем на волне национального единения. Но присутствие на судебном разбирательстве несколько отрезвило меня, заставило задуматься над некоторыми важными вопросами, один из которых: что дозволено герою? Не конкретно Буданову, а вообще военному, который защищает интересы своей родины. Может ли он, например, отрезать головы вражеским младенцам? Выпускать кишки старикам? Насиловать десятилетних девочек? Предвижу волну возмущения: командир-танкист не резал младенцев и не пытал стариков! Верно. Буданов всего лишь сломал шею 18-летней девушке, которую подозревал в связях с боевиками. Потому и вопрошаю: какие именно преступления можно совершать героическим полковникам (майорам, сержантам, рядовым), а какие - категорически запрещено? К примеру, школьниц начальных классов убивать - ни-ни, а старшеклассниц - без проблем...
Вообще-то, на мой взгляд, детей на войне убивать можно. Порою даже нужно. Полезно для здоровья. Если двенадцатилетний пацан поливает вас из АКМ или собирается швырнуть гранату, неразумно пытаться объяснить ему, что это - не по-пионерски. Не успеете. Дай вам Бог, чтоб успели влепить ему пулю меж глаз. Уверен, в этом случае никто с вас не спросит, никто не осудит. Потому что перед вами не ребенок, а вооруженный враг. И когда недавно я услышал, что двое чеченских подростков взорвались на фугасе, который они пытались заложить с целью уничтожить федералов, я не проронил скупой мужской слезы. Однако напомню, что наш героический танкист вывез и удушил безоружную девушку, которая не могла оказать сопротивления. Это - стопроцентная уголовщина по законам и мирного, и военного времени.
Защитники Буданова гневно заявляют: вы знаете, в каких условиях находятся наши ребята? Какое нечеловеческое напряжение испытывают?! Война - дело грязное, и солдата нельзя судить по мирным меркам! Вспомните, что с нашими сыновьями делают чеченские бандиты! Вспомним. И определим раз и навсегда: согласны ли мы поставить российского воина на одну доску с мерзавцами, садистами и подонками или все-таки делаем какое-то различие. Если мы готовы все простить Буданову, какое моральное право мы имеем осуждать того же Шамиля Басаева? Бандит выходит «моральнее» нашего полковника: он же «всего-навсего» прикрывался беременными женщинами - но не душил их! Так может, права супружница Андрея Сахарова Елена Боннэр, в своё время назвав Басаева национальным героем чеченского народа, а его деяния - чуть ли не подвигом?
Возражение второе: полковник подозревал, что Эльза Кунгаева была чеченским снайпером, и в ходе допроса получил подтверждение. Вот нервы и не выдержали... Буданов в выдвигает именно такую версию. Причем вначале она звучала довольно невнятно (в качестве подозреваемой называлась даже не Эльза, а ее мать Роза Башаева) и лишь через полгода предварительного следствия обрела яркие подробности. А уж ещё позже, на заседании в Первомайском суде Ростова, полковник «вспомнил»: во время допроса девушка вела себя агрессивно, призналась, что убивала русских солдат, а указав на фото трехлетней дочери Буданова, крикнула: «Ей мы тоже намотаем кишки на автомат!» и попыталась завладеть лежавшим на столе пистолетом...
Драматическая картина. Правда, никаких подтверждений нет. Очень хотелось бы верить Буданову, но я предпочитаю верить только конкретным фактам. Тем более что в последнее время рассказы танкиста становятся все более экзотическими. Недавно он заявил, что приказал бойцам не тайно закопать тело чеченки, а... похоронить ее по местным обычаям, согласно которым якобы тело надо предать земле либо до наступления сумерек, либо до рассвета! (С обычаями у подсудимого неувязка: мусульмане по ночам покойников не хоронят). Но пусть даже сказанное Будановым про поведение Эльзы - чистая правда: разве это оправдывает убийство? Раз федералы имеют право ломать шеи задержанным, выбив из них признание, почему мы возмущаемся действиями боевиков, творящих зверства над пленными бойцами Российской Армии? Кстати, ряд военных, с которыми мне приходилось беседовать, не осуждают бандитов: война есть война, мы убиваем их, они убивают нас, остальное - детали. Спецназовцы отрезают уши, «духи» любят вспарывать животы... Главное - не мораль, а национальные интересы.
Вот чего сейчас следует опасаться всем, в том числе матерям бойцов, воюющих в Чечне. Их убеждают, что на войне нет морали! А теперь, мамы, задумайтесь, что этому же учат ваших детей их отцы-командиры. Война все спишет! Ну, а потом с такими жизненными установками ребятишки возвращаются в цивильное общество...
Нам твердят, что процесс над героическим душителем кладет пятно на армию. А если бы на месте полковника был комбайнер? Процесс опорочил бы всех фермеров России?! Не может суд над отдельно взятым уголовником лечь пятном на все российское офицерство, даже если этот уголовник - слуга царю, отец солдатам. То есть ежели русские офицеры считают делом чести в пьяном виде душить девиц - тогда, конечно, суд за столь доблестное поведение будет для них оскорбителен.
И никто даже не задумается, что это кощунство - заявлять, будто нельзя судить убийцу, если он носит военную форму! Наоборот, утверждают, что армии нужно прощать эксцессы, потому что она вершит правое дело! Но регулярная армия отличается от банды наличием жестких моральных установлений, не позволяющих ей превратиться в скопище вооруженных до зубов анархистов, поведение которых предсказать невозможно. Речь в процессе Буданова идет не только об убийстве девушки, но и о беспробудном пьянстве, избиении командира разведроты на глазах у бойцов, вооруженном неподчинении представителям высшего командования (согласно материалам дела, Буданов пытался скрыть факт убийства от прибывшего командования и сопротивлялся аресту, выхватив пистолет)... Это - лицо лучшего командира. Что же представляют из себя худшие? Случай Буданова - лишь одно из свидетельств того, что наша армия тяжело больна и без серьезного лечения грозит превратиться в махновскую вольницу. А подобных дел против военнослужащих, обвиненных в грабежах, убийствах, мародерстве на территории Чечни, прокуратура СКВО возбуждает десятки. Вот о чем надо бить тревогу.
Теперь - о тяжелейших условиях, в которых находятся бойцы федеральных войск. Так ведь в других условиях война не ведется! И не надо уповать на смягчающие обстоятельства. На войне нет обстоятельств, смягчающих мародерство, изнасилования или убийство безоружных жителей. В этом смысле показателен 1945 год, когда Советская Армия вошла на территорию Германии. У нас долгое время стыдливо скрывали некоторые подробности дальнейших событий. Как на волне «праведного гнева» ряд советских солдат и офицеров творил бесчинства, от которых мурашки идут по коже: убийства мирного населения, изнасилования детей, погромы и поджоги... Участник боев в Германии майор Лев Копелев описал кое-что в своих мемуарах «Хранить вечно»: «Женщина бросается ко мне с плачем.
- О, господин офицер, господин комиссар! Мой мальчик остался дома, он совсем маленький, ему только 11 лет. А солдаты не пускают нас, били, изнасиловали... И дочку, ей только 13. Ее - двое, такое несчастье. А меня - очень много... Нас били, и мальчика били...
...Младший из солдат оттолкнул старуху с дороги в снег и выстрелил почти в упор из карабина. Она завизжала слабо, по-заячьи. Он стреляет ещё и ещё раз. На снегу - тёмный комок, неподвижный. Мальчишка-солдат нагибается, ищет что-то, кажется, подбирает горжетку».
О подобных случаях мне рассказывали и другие очевидцы. К чести советского командования: оно быстро сумело справиться с подобным скотством. Вышел приказ Рокоссовского, зачитанный во всех частях: за мародерство, грабежи и убийства мирного населения - трибунал, в необходимых случаях - расстрел на месте. И это были не пустые слова. Тот же Копелев вспоминал, как командир дивизии полковник Смирнов собственной рукой застрелил лейтенанта, который в подворотне устанавливал очередь к распластанной на земле немке. Убийц и насильников стреляли, как собак, невзирая на ордена, медали и героическое прошлое. И не было ни хоругвей, ни митингов в поддержку. Потому что герои не насилуют, не убивают старух и детей. В этом случае их называют по-другому.
В деле Буданова есть немало разных «но». И меньше всего мне хотелось бы выставлять командира гвардейского танкового полка маньяком-садистом. Мне во многом чужда и позиция пострадавшей стороны. Но об этом поговорим особо.