Мой осетинский дед

Мой дед был осетин и костолом.

Он с грузчиками дрался на грабарках –

Дуэль за право разгрузить вагон;

Хоть с Педро Кальдероном де ла Барка

В деталях правил честной схватки он

Сходился не всегда и (важная ремарка)

Был с этим Педро вовсе не знаком,

Равно как с Лопе, Тирсо и Мольером –

Во всём же прочем дед был славный кабальеро.

Дед Гриша нЕ пил водки, не курил

И драться не любил (он ростом был два метра с гаком

И слабо понимал, что значит слово «драка»):

Ну, пару разгулявшихся горилл

За шкирки мог поднять и стукнуть лбами,

Сказав – «Идите к нэхарошей маме».

Меж грузчиков дед слыл аристократом:

Он был нацмэн и не ругался матом.

Мой дед, по-русски плохо понимая,

Ждал внука, как грозу в начале мая,

Но сам угас внезапно, как свеча,

Не переживши даже Усача.

Жена, четыре дочери, три сына –

Большая полунищая семья –

В могилу проводили осетина,

А много позже появился я.

Мой дед был осетинский исполин -

А что во мне от нартовских былин?

Я не телец, а божия коровка,

Я даже четверик – не полукровка…

Пожалуй, ничего; вот разве что во сне

Мой осетинский дед явился мне:

Стальную руку протянув с иконы,

Для битвы против жуткого дракона

Вручил мне дед Григорий не копьё:

Грабарка – вот оружие моё.

1 октября 2003

Tags:

Творчество